Режим функционирования валютных каналов в стране как базовых коммуникаций для движения внешних инвестиций является одним из ключевых факторов, способных подвигнуть иностранного инвестора принять решение о вложении средств именно в нашу страну, а не в соседнюю Польшу, пишет ДС.
В Украине часто любят вспоминать о реформах Бальцеровича, которые стали «исходным кодом» польского экономического чуда. Но поминать всуе и предпринимать адекватные шаги по рецепции этого опыта в украинских реалиях — это как говорят в Одессе, две большие разницы. Новый закон как раз и должен был хотя бы частично разблокировать каналы инвестирования и движения валютных финансовых потоков, ведь валютная дерегуляция была применена в Польше в пакете с шоковой терапией 90-х. Что и дало свои позитивные плоды в виде существенного притока прямых иностранных инвестиций несколько лет спустя. А начиная с нулевых годов валютная дерегуляция и приток ПИИ были уже успешно конвертированы в динамичный экономический рост, который не был остановлен даже кризисом 2008 г.
Корреляция здесь достаточно прозрачная. Дезинфляционная политика, частичная конвертация нацвалюты, жесткая бюджетная дисциплина, разгосударствление экономики и демонополизация предпринимательской среды на фоне полной свободы движения капитала. В таких условиях инвестиции не уходят из страны, а приходят в нее, ведь инвесторы убеждены в стремительном росте местных недооцененных активов в ближайшие 10-15 лет.
Любой инвестор ждет от страны — реципиента его вложений нескольких базовых условий, среди них: цвет семафора на «выход» должен быть зеленым, равно как и на «вход». Заметим, именно зеленым, а не желтым или тем более красным.
В Украине сейчас как раз диаметрально противоположная ситуация: на вход — «желтый», на выход — мигающий «красный», когда вывод тех же доходов, полученных в Украине, можно проводить в перерыве между блокирующими действиями НБУ.
Именно этим, в частности, объясняется и крайне низкий приток ПИИ в нашу страну: на уровне чуть более $2 млрд в год. Но ситуация в Украине, по сравнению с Польшей, осложняется тем фактом, что и шоковая терапия, и валютная либерализация в последней происходила на фоне структурных реформ и усиления рыночных институций. В нашей стране эти процессы имеют разноскоростной характер: шоковая терапия и часть монетарных инструментов применяются значительно быстрее, чем происходит системная трансформация отечественной предпринимательской среды, а значит, при открытии любых «дверей», страну ждет неминуемая миграция за рубеж — либо рабочей силы, либо капитала.
И валютная либерализация может принести примерно тот же эффект, что и «безвиз», только в части оттока инвестиций из страны, когда и население, и бизнес попытаются вложить свои накопления в более стабильные финансовые активы за рубежом.
Большой бизнес это уже давно сделал с помощью международного структурирования и налоговой оптимизации, а в случае открытия валютных окон то же самое могут предпринять экономические агенты и помельче.
Невозможная троица
В монетарной теории есть такое понятие как «невозможная троица», то есть нельзя одновременно «сидеть на трех стульях»: обеспечивать фиксированный курс нацвалюты, независимую денежную политику (в первую очередь в части уровня инфляции и процентных ставок) и свободное движение капитала. Успешно можно делать лишь два действия одновременно, жертвую третьим.
В СССР проводили независимую денежную политику и фиксировали курс, но при этом движение капитала было полностью заблокировано. В Украине до 2014-го обеспечивали стабильный курс и относительную свободу движения капитала, но при этом жертвовали независимой денежной политикой, вследствие чего уровень ставок по кредитам всегда находился на высоком уровне, а скачки инфляции напоминали кардиограмму в состоянии аритмии, когда гиперинфляция резко сменялась дефляцией и наоборот.
Сегодня НБУ переходит к новому формату: монетарная политика, направленная на поступательное снижение процентных ставок вкупе с низкой инфляцией и либерализация движения капитала на фоне плавающего курса гривни. Выходит пока не очень: инфляция продолжает оставаться выше целевого горизонта (в два раза: 10% вместо 5%), учетная ставка растет, утягивая вверх за собой ставки по депозитам и кредитам.
Либерализация в спецрежиме: кнуты и пряники
Единственное потенциально прорывное направление — это валютная дерегуляция. Причем это именно та область деятельности регулятора, где он может получить максимально быстрый отклик от реального сектора экономики и инвесторов.
К сожалению, пока данные намерения так и остаются благими. Еще летом 2018-го, когда был принят Закон «О валюте…», мы указывали на то, что с учетом переходных положений заработать он может спустя семь месяцев с даты опубликования, то есть не ранее февраля 2019 г., аккурат к периоду максимальной политической турбулентности.
В этой ситуации НБУ практически обречен ввести режим специальной валютной защиты (право у него есть по закону) и максимально выхолостить само понятие «либерализации», ведь непосредственно сам «специальный режим» определяется уже на законами, а подзаконными актами — нормативной базой.
Нацбанка, которую в прошлом году еще только предстояло разработать. Напомним, согласно нормам указанного выше закона, действовать такой «специальный режим» может на протяжении 18 месяцев, один период по введению ограничений составляет шесть месяцев с правом продления. А это значит, что у центрального банка есть инструментарий по отсрочке валютной либерализации примерно до середины 2020 г.
И вот в декабре 2018-го НБУ опубликовал свою концепцию поэтапной дерегуляции. С 7 февраля должны вступить в силу семь нормативно-правовых актов, которые разработаны регулятором для «наполнения» рамочного закона, предоставившего НБУ фактически неограниченные возможности по установлению правил игры на валютном рынке.
«Специальный валютный режим», упомянутый выше, будет регулироваться Положением о применении мероприятий по защите, направленным на противодействие кризисным явлениям. В соответствие с ним НБУ может:
• ограничить репатриацию дивидендов на сумму до $7 млн и репатриацию инвестиций — на сумму до $5 млн;
• запретить предоставление кредитов в гривне нерезидентам;
• увеличить сроки зачисления валюты на счет клиента банка на один день — принцип Т+1;
• запретить покупку валюты в кредит, а также без соответствующих встречных обязательств;
• зафиксировать привлечение кредитов нерезидентов лишь через один уполномоченный банк;
• сохранить обязательную продажу валютной выручки на уровне 50%;
• оставить взаимозачеты по операциям внешнеэкономической деятельности (ВЭД) в системе ограничений валютного надзора.
Это, так сказать, тот «кнут», который будет введен в действие одновременно с Законом «О валюте…». А дальше — долгая дорожная карта поступательной либерализации под неусыпным присмотром МВФ.
Однако есть и «пряники»:
• расчеты по ВЭД могут быть увеличены до 365 дней;
• вместо индивидуальных лицензий — е-лимиты, то есть в рамках определенной НБУ суммы можно будет проводить любые операции, связанные с перечислением валюты за границу, а не получать «индивидуалку» на каждый чих;
• для физических лиц по заявительному принципу можно будет свободно перечислять валюту в эквиваленте 150 тыс. грн (в том числе и без открытия счета), более того, в пределах указанной суммы можно будет покупать валюту онлайн с помощью системы «клиент-банк»;
• разрешены валютные свопы и беспоставочные форварды, то есть откроется новое окно возможностей для валютных спекулянтов.
Что касается дорожной карты либерализации, то после введения специального валютного режима (с «пряниками» и «кнутами», указанными выше), НБУ планирует на втором этапе снять все ограничения, кроме обязательной продажи валютной выручки, понизив это требование до 30%. Ну а затем, на третьем этапе, нас ждет режим свободного движения капитала.
Вот только произойдет это, скорее всего, не ранее середины 2020-го года, о чем мы и упоминали, анализируя текст закона еще в прошлом году.
Ну а в ближайший год вместо глубокой валютной дерегуляции нас ждет новый «специальный валютный режим», где полновластным хозяином положения, контролирующим все валютные потоки, останется НБУ. Вероятность этого сценария — 99%. К сожалению, для инвесторов глобально ничего не изменится: да, на входе горит «желтый» с перспективой перехода на «зеленый», но на выходе по-прежнему — «мигающий красный». То есть репатриировать заработанное в Украине, получится лишь в промежутке между «миганиями».
И речь идет о возможности вывода не миллиардов, а миллионов. А значит, именно миллионами, а не миллиардами будет измеряться и ежемесячный прирост ПИИ в ближайшее время.
Инвесторы очень ценят принцип пропорциональности и взаимности и не приемлют «безответной любви». Ну а выиграет от новой модели либерализации «новая шляхта», то есть та часть населения, которая может «выводить» до 150 тыс. грн в месяц в эквиваленте. И которая не делала этого ранее по причине высокой стоимости «выходного» билета в виде индивидуальной лицензии НБУ. Осталось только подсчитать количество таких счастливчиков. Судя по динамике выдачи электронных разрешений на репатриацю за минувший год (1,435 е-лицензий на сумму $30,8 млн, то есть по $21,5 тыс на «душу»), сделать такой подсчет будет несложно.
