В Украине уже в ближайшее время может появиться новый закон об уголовной ответственности за незаконное обогащение. Проект уже есть в парламенте — его в последние дни работы прежнего состава Верховной Рады внес президент Владимир Зеленский. Предполагалось, что документ оперативно рассмотрят на внеочередном заседании ВР, но тогда депутаты так и не собрались.
Теперь проект может оказаться одним из первых в порядке дня нового парламента. И, с учетом большинства у «Слуги народа», шансы на его принятие весьма высоки.
Напомним: прежний закон об уголовной ответственности за незаконное обогащение в феврале этого года «забраковал» Конституционный суд. Тогдашний президент Петр Порошенко внес в парламент новый законопроект на эту тему. Но документ был откровенно слабым. Как указали юристы «Центра противодействия коррупции», Порошенко предложил такое определение незаконного обогащения, которое априори не позволило бы доказать вину коррупционера в суде.
Верховная Рада президентский законопроект даже не рассматривала.
Во время президентской предвыборной кампании Владимир Зеленский активно критиковал Порошенко за отсутствие ответственности за незаконное обогащение. Говорил, что таким образом тот попросту прикрывает схемщиков и коррупционеров из своего ближайшего окружения.
И пообещал, что, если победит, будет инициировать воостановление этой нормы одной из первых.
Впрочем, эксперты, с которыми пообщалась «Страна», предложенный Зеленским документ тоже раскритиковали.
«Любого можно будет лишить имущества и засадить за решетку. Это позволит властям посадить на крючок неугодных чиновников и сделать их абсолютно ручными», — уверен глава адвокатской компании «Кравец и партнеры» Ростислав Кравец. А с другой стороны — в проекте достаточно лазеек, которые позволят избежать отвественности «своим» коррупционерам.
«Страна» разбиралась в новой «антикоррупционной схеме».
Посчитают все нажитое за три года
В пояснительной записке к законопроекту, которая, к слову, подписана руководителем Офиса президента Андреем Богданом, указано, что Украина обязалась ввести уголовное наказание за незаконное обогащение в меморандуме с МВФ от 2014 года.
Но, так как КС заблокировал прежний антикоррупционный закон, возник своего рода правовой вакуум. И он полностью нивелирует роль системы электронного декларирования. Более того — последнее может использоваться для легализации незаконных активов.
В президентском законопроекте предлагается новая схема борьбы с коррупционерами.
Так уголовную ответственность (от 5 до 10 лет) хотят установить для чиновников государственных или местных органов власти, если стоимость их имущества превышает их законные доходы более чем на 12 тысяч необлагаемых налогом минимумов. Для уголовного и административного права базовой является ставка необлагаемого минимума не в 17 гривен, как по другим законам, а налоговая социальная льгота — 960,5 гривен. То есть, речь идет о сумме примерно в 11,5 млн гривен.
Конфисковать будут имущество, стоимость которого превышает размер прожиточного минимума больше чем в 500 раз (порядка миллиона гривен).
«Законом устанавливается четкое разделение ответственности и она напрямую зависит от стоимости приобретенных активов. Так, в случае приобретения активов, стоимость которых более чем на двенадцать тысяч необлагаемых минимумов доходов граждан превышает его законные доходы, указанное лицо будет нести уголовную ответственность. Если стоимость активов в 500 и более раз превышает прожиточный минимум для трудоспособных лиц будет применяться взыскание по гражданскому иску, то есть — конфискация имущества», — пояснил «Стране» управляющий партнер Bires Law Firm, адвокат Игорь Багрий.
Под внимание НАБУ попадет имущество госслужащих, нажитое за последние три года.
Рассматривать «коррупционные» дела будут не местные суды, а исключительно Высший антикоррупционный суд, что, как указано в пояснительной записке, должно стать гарантией «беспристрастности». Инициировать иски смогут НАБУ по согласованию с САП, а также Генпрокуратура.
В суде предлагается использовать схему доказывания вины подсудимого — preponderance of the evidence или «преимущество доказательств». То есть, более вескими станут аргументы той стороны, доказательства которой окажутся «более убедительными».
«При этом в проекте нет ни слова о том, что доказательная база должны быть собрана законно», — отмечает Кравец.
«Накопили на машину — докажите»
Кравец называет законопроект Зеленского «катастрофой».
«Он усиливает криминализацию вместо декриминализации. И позволяет лишить имущества буквально любого человека. Презумпцию невиновности вообще убрали», — говорит юрист. Он также отмечает, что закон в случае его принятия вступит в силу по сути задним числом.
«То есть, преступлением будут считаться те действия, которые на момент совершения таковыми не считались. К примеру, если вы сегодня стали генпрокурором, а вчера купили машину, то вас автоматически можно признать коррупционером. Ведь нулевой декларации, которая бы стала точкой отсчета, в проекте не предусмотрено», — добавил Кравец.
«Сама конфискация не является новеллой. Действующее гражданско — процессуальное законодательство уже содержит нормы, которые также предоставляют возможность органам прокуратуры инициировать вопрос о признании активов необоснованными. Но новый проект не связывает конфискацию и наличие приговора суда за совершение коррупционного преступления или легализацию (отмывание) средств, полученных преступным путем, как указано в действующем законодательстве», — отмечает Багрий.
То есть, для нынешних госслужащих и тех, кто только пополнил чиновничьи ряды, вводится обязательное новое правило — им нужно доказать законность всех своих активов за последние три года. «Если накопили на машину, то докажите, что откладывали и заплатили с этой суммы налоги. Если родители подарили квартиру — докажите, что они получили деньги законно. Причем, такие ограничения касаются не только родственников, но и третьих лиц, юридических лиц. Скажем, у того же «Бориса», совладелец которого Михаил Радуцкий теперь депутат от «Слуги народа» и без пяти минут глава парламентского комитета по здравоохранению, можно отобрать активы. То есть, в чиновники имеет смысл идти разве что сиротам без родственников», — говорит Кравец.
Экс-советник НАЗК Александр Ярецкий, наоборот, считает срок в три года слишком коротким.
«Не понимаю, что мешает установить его гораздо выше, а саму гражданскую конфискацию применять не только к текущим субъектам декларирования, но и к бывшим. Получается, что все, кто нажил активы ранее, могут вздохнуть свободно», — говорит он.
«Антикоррупционный закон не будет затрагивать интересы тех чиновников, которые за время пребывания у власти имели возможность приобрести дорогостоящее имущество и легализовать денежные средства в своих декларациях», — подтвердил и Игорь Багрий.
Тем не менее, как считает Кравец, НАБУ сможет взять «под колпак» практически любого чиновника, сделав его полностью «ручным». Тем более, что роль НАБУ даже усиливается. Для инициирования антикоррупционных исков ему даже не понадобится проверка деклараций от НАПК (что было обязательным в прежнем антикоррупционном законе).
Лазейки для своих
Впрочем, на самом деле новый законопроект не настолько строг к коррупционерам, как кажется на первый взгляд. Александр Ярецкий отмечает, к примеру, ограниченность круга субъектов, на которых будет распространяться закон.
«Закон предполагается распространить на субъектов, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления, перечень которых определен пунктом 1 части первой статьи 3 закона о предотвращении коррупции. А это даже не все субъекты декларирования по этому закону. Мало того, что этот перечень ответственных лиц крайне сужен, так из него периодически еще выдергивают отдельных персонажей. При Порошенко, например, спасая Филатова от уголовного преследования за недекларирование активов, выдернули Администрацию президента.
Что мешает применить хотя бы гражданскую конфискацию незаконно нажитых активов ко всем субъектам декларирования, одновременно наведя порядок с таким перечнем? У нас коррупция в «Нафтогазе», «Укрзализнице», госбанках и прочих государственных предприятиях, а они не подпадают под действие предложенного закона», — говорит эксперт. Он пояснил «Стране», что те же госпредприятия могут выйти из-под действия антикоррупционного закона просто переписал устав и проведя перерегистрацию.
Еще одна проблема — оценка активов. «Декларант не задекларировал домик, доставшийся в наследство от родителей. Точной цены никто не знает. В зависимости от проведенной оценки может наступить разная ответственность, а такая оценка всегда субъективна, отражающая мнение конкретного оценщика, даже если выполнена по стандартам оценки. Поэтому вопрос остается и он отнюдь не праздный: кто и как будет определять стоимость активов и по состоянию на какую дату? Законопроект не дает ответа на этот вопрос. В результате стороны могут принести в суд две кардинально разные оценки. А есть же масса вещей, которые вообще невозможно оценить (например, предметы коллекционирования, да и сами коллекции)», — отмечает он.
Отдельная тема — если имущество записано на третьих лиц, как это любят делать наши чиновники.
«Под приобретением активов законопроект предлагает считать не только непосредственно приобретение в собственность (тут более-менее все понятно), но и приобретение их в собственность или пользование третьими лицами. И вот тут возникает куча вопросов.
Что считать пользованием? В чем оно должно выражаться и к чему привязано? НАПК, например, считает, что пользование надо декларировать по состоянию на последний день декларируемого периода. То есть, чтобы иметь законное право не декларировать пользование «Mercedes», записанным на бабушку, достаточно просто 31 декабря им не пользоваться. Или если тебя твой товарищ один раз покатает на яхте, ее уже конфискуют? Законопроект не дает ответа на этот вопрос. Как доказать, что 90-летняя бабулька владеет многомиллионными активами именно с согласия или за счет внучка-прокурора? А если это недоказуемо, то тогда что? Не достаточно ли очевидного факта, что она не может в принципе владеть такими активами и наличия родственных связей? И как именно к ней в таком случае применить гражданскую конфискацию активов? А кого из них надо будет сажать?», — недоумевает Ярецкий.
То есть, получается, что с одной стороны по новому законопроекту, если его примут, можно будет упрятать за решетку или лишить имущества даже вполне законопослушного чиновника, а с другой — вывести из-под ответственности явного коррупционера.
«Тут как раз тот случай, когда все в законопроекте должно быть выписано очень скрупулезно и максимально подробно. А пока — не взлетает», — говорит Ярецкий.
Высший коррупционый пилотаж
При этом экономист Алексей Кущ считает, что бороться с украинскими коррупционерами «демократическими» юридическими инструментами не получится.
«Презумпция невиновности хорошо работает в странах с устоявшейся законодательной системой, а не в таких, как Украина — со своей системой «кумовства». Возможно, даже стоило бы принять закон о кумовстве, как в Грузии в свое время приняли закон о ворах в законе. По нему, если у человека — статус вора в законе, уже не нужно дополнительно доказывать, что он преступник. Это уже вина. Так и в Украине на основании причастности к коррупционной группе чиновники могли бы признаваться виновными», — говорит Кущ.
Но, по его словам, без внесения изменений в Конституцию такой пакет работать не будет.
«По-хорошему, нужны два проекта. Один — на переходной период, с внесением изменений в Конституцию о введении «презумпции виновности» для отдельных лиц и в отдельных случаях. Второй — уже более «европейский», на тот период, когда массовую коррупцию удастся искоренить», — считает эксперт.
«Получение денег, машин и квартир — это результат коррупции низшего и среднего звена чиновников. На макроуровне за коррупционные деяния не дарят машины и не заносят чемоданы кэша. Там расплачиваются руководящими должностями на госпредприятиях, доступами к тендерам, «зелеными корридорами» на таможне и прочим схемам. А именно в верхах сосредоточена глобальная коррупция. Это именно та коррупция, которая подрывает украинскую экономику и стоит стране миллиардов долларов. И это то, ради чего в политику идут бизнесмены и миллионеры. А о такой коррупции в президентском законопроекте ничего не сказано», — подытожил Кущ.
