Пока украинцы ни шатко ни валко в течение семи месяцев делали прививки, а правительство придумывало, как поощрить согласных и «прижать» несогласных, сроки годности вакцин стали подходить к концу. По данным Минздрава, до конца октября нужно использовать около полутора миллионов доз AstraZeneca и более 5 тысяч вакцин Pfizer.
И если о судьбе последней можно не переживать — она среди украинцев на «хорошем счету», как немецкие машины, то с AstraZenecа ситуация катастрофическая. На официальный запрос агентства УНН в МОЗ сообщили, что на складах по всей стране хранится 2 971 600 доз (по состоянию на 16 сентября), из которых у 1 799 000 срок годности закончится к 31 октября, у 1 167 000 — к 30 ноября. При этом за сутки в среднем этим препаратом прививаются около 25 тысяч человек, пишет КП в Украине.
Выходит, даже если не сбавлять темпов, в октябре из полутора миллионов доз используется чуть больше половины, а около 700 тысяч останется. «Спишем» в прогнозируемые показатели потерь еще 25% — столько, по данным Минздрава, приходится на 10-дозные жидкие вакцины. Выходит, что «в утиль» по истечении октября должно отправиться около полумиллиона доз.
Что будет с неиспользованными препаратами?
Еще весной, на старте вакцинальной кампании, премьер-министр Украины Денис Шмыгаль говорил, что проблему утилизации неиспользованных вакцин мы будем преодолевать, привлекая людей из других этапов вакцинации. Иными словами, открыли пять10-дозовых флаконов, понимаем, что 50 человек из тех, кому прививка положена на этом этапе, не собирается, значит, зовем тех, кому пока не положено. Возможно, на первом этапе, когда Pfizer или Moderna были редкостью, это и сработало. Но когда они появились, AstraZenecа сдала позиции.
— В нашей амбулатории быстрее всего использовали вакцину Moderna, ее уже в сентябре не поступало, Pfizer сейчас в достаточно ограниченном количестве, а AstraZenecа и CoronaVac — сколько угодно, — говорит семейный врач Ирина Лебедь. — Но на AstraZenecа, я заметила, мало кто соглашается. Сейчас пошло больше пожилых людей, они CoronaVac доверяют, говорят, начитались, что от него побочек нет.
О том, что Украина катастрофически не успевает использовать вакцину AstraZenecа, в середине сентября предупреждал Центр экономики охраны здоровья KSE. По их данным, с начала августа было поставлено более 3 миллионов доз в качестве гуманитарной помощи и сроком годности до конца октября-ноября. И здесь приводились уже другие цифры о желающих вакцинироваться AstraZenecа — 10 тысяч прививок в день. Поэтому, дабы препарат не пришлось выбрасывать, в центре рекомендовали увеличить темпы использования в пять раз. Но, видимо, не вышло.
Среди альтернативных выходов из ситуации предлагалось любимое «общее увеличение объемов вакцинации», увеличение объемов конкретно препаратом AstraZenecа вплоть до ограничения использования других вакцин и передача ее туда, где она активно используется — в Турцию, Индонезию, ОАЭ. Зачем столько брали, чтобы потом не знать, куда деть — вопрос открытый.
— Дарят нам вакцины или мы их покупаем — в любом случае это очень дорогой и крайне важный материал, — считает академик НАН, биохимик Сергей Комиссаренко. — Во многих странах мира вакцин просто не хватает, и выбрасывать их, конечно, очень жаль.
Любопытный момент: действие всех биологических препаратов, по словам ученого, на самом деле не исчезает с наступлением конечной даты срока использования. Активность их падает постепенно, и с научной точки зрения, если этот срок закончился 31 октября, 1 ноября их еще можно использовать. Но с юридической точки зрения — нет, поскольку теоретически любой может подать в суд за применение просроченной вакцины.
— При этом срок действия лекарств, к которым можно отнести и вакцины, весьма условен, — говорит Комиссаренко. — Тем более что они создавались новыми, их никто не проверял — так, как это происходит с лекарствами. Более того, их активность весьма условна, потому что они состоят из биологического материала, который портится тоже очень условно и зависит больше от того, как их хранят, а не как долго.
Понятно, что в условиях, когда полстраны и «свежими» вакцинами не хочет прививаться, никто не будет рисковать с просроченными, поэтому если излишки не удастся пристроить, они отправятся в канализацию.
Почему мы такие бесхозяйственные?
Несмотря на повторяющийся как мантра постулат «все вакцины одинаково безопасны и эффективны», оказалось, что среди красивых есть самые красивые. И информационная политика государства просто погибла в битве с общественным мнением. Прививки вакцинами Pfizer и Moderna быстро и незаметно приобрели даже некую «статусность» и престижность, отсюда и спрос.
Повлиять на это могло все, что угодно — талантливый маркетинг производителей, сарафанное радио, недоверие к китайским вакцинам, которое у нас наблюдается по отношению и к другим, обязательным, прививкам. Но как только стало можно выбирать, картина сложилась против вакцины AstraZenecа: по данным СНБО, в августе этого препарата было использовано 220 тысяч доз, в то время как Pfizer — в шесть раз больше.
И этому тоже могут быть разные причины: от страшилок про побочные эффекты и весенних демаршей Европы, отказавшейся сперва от этого препарата, до перебоев с поставками и несоблюдения правила использовать прежде всего препараты с минимальным сроком хранения. В глобальном же разрезе, и этого мнения придерживаются многие врачи, такое количество «лишних» вакцин — следствие провальной вакцинальной кампании.
— 56% украинцев не хотят вакцинироваться вовсе — вот и считайте, что 1-2 дозы этих людей уже не востребованы, — поясняет член Ассоциации семейной медицины Киева и Киевской области, семейный врач Руслан Добровольский. — И это все на фоне антиконституционных шагов нашего руководства, которое обязывает прививаться. Сама вакцинация была неверно начата, мотивация и обоснование были неверными, в результате мы получили большое недоверие к самой иммунизации, к медицине в целом и незащищенность населения от возможных поствакцинальных осложнений, за которые никто не отвечает. И поэтому большинство людей являются тем самым тормозом вакцинальной кампании.
Удивительным врач считает тот факт, что во всем мире показателем свободы передвижения является наличие иммунитета, который возникает как после болезни, так и после прививки, а у нас — только вакцинация.
— У всех думающих людей возникает вопрос: почему главным критерием стало введение какого-то вещества? Но надо же было говорить, что это новое, экспериментальное, но оно защищает. А план был такой — запугать, чтобы все население, закрыв глаза, бросилось вакцинироваться, и вот тогда бы никаких лишних доз не осталось. Но не сработало, и поэтому теперь такие результаты. А вспомните историю с «Тамифлю», который закупался какими-то безумными партиями, а потом тихонько списывался, чтобы выбросить. Вакцинация же, к сожалению, превратилась из медицинской защиты в политическую аферу, где одни нагнетают обстановку, другие этим пользуются, кто-то кого-то пытается подставить — и это все очень печально.
Как обстоят дела в других странах?
Чужие трудности, конечно, не утешают, но проблема утилизации неиспользованных вакцин есть во всем мире. По информации немецких ученых, пытавшихся отследить глобальную ситуацию, центральной базы данных, которая бы фиксировала потери по всему миру, нет, а вот ситуация, когда одни страны выбрасывают миллионы доз, а другие остро в них нуждаются, есть. И справедливости в распределении тоже нет: в Германии, например, каждая десятая доза остается лежать в кабинетах врачей, и так их накопилось уже более 3 миллионов. А в это время в Нигерии вакцинировано 0,7% населения.
С излишками выкручивается кто как может, и это тот случай, когда дареному коню нужно смотреть в зубы. Так, в конце августа Великобритания отдала Кении более 400 тысяч доз вакцины AstraZenecа, правда, срок годности ее истекал в конце сентября. И кенийцам пришлось очень извернуться, чтобы воплотить в жизнь эту нечаянную радость. А у Либерии было всего 15 дней на реализацию подаренных препаратов, часть которых вследствие этого все равно пришлось выбросить.
Утилизировать вакцины приходится даже Израилю при всей интенсивности вакцинации в стране — в конце лета пришлось избавиться от 80 тысяч доз Pfizer. Зато в этой стране умеют меняться: в начале июля подарили Южной Корее 700 тысяч доз этой вакцины со сроком действия до конца июля, а взамен получат свежие дозы в конце года.
Американские эксперты по вопросам здравоохранения прогнозируют, что ситуация с распределением вакцин «где-то густо, где-то пусто» вряд ли будет улучшаться. И даже в случае готовности передать свои излишки нуждающимся странам на пути дарителей возникает множество препятствий: вакцину сложно и дорого собирать по всей стране, чтобы потом отправлять за границу, а контракты с производителями составлены так хитро, что отдать лишние дозы порой просто невозможно.
